О всяком

Автобус
© Чиж

Катится автобус по вечернему городу.
Я гляжу в окно, я получаю информацию,
Пытаюсь докопаться до сути вопросов,
Рожденных бурной цивилизацией.
Темный подъезд и широкая улица.
Лицо профессора и взгляд алкоголика.
Начитанный юноша мнет рубль в кармане,
Его подружка хочет мороженного.
Свист тормозов и шарканье дворника.
Мелочь на автобус и кружку горького пива
Отсчитывает дядя с лицом уголовника,
Деньги собирая на ремонт автомобиля.
Сексуальная блондинка в платье от Кардена
Кровожадно глядит на шикарного мужчину -
Он выходит из своего "Мерседеса",
Скучающим взором смотрит на витрину.
Он видит отражение своего костюма,
Прекрасного галстука родом из Гонконга,
Он не замечает раздраженной фурии,
Он ценит лишь себя и группу Ларри Конга.
За этой сценой глядит с интересом
Безусый мальчик в ботинках "Топ Мен".
Он любит женщин и марихуану,
Он только не любит излишних вопросов.
По улице бредет толпа пацифистов:
Несколько лозунгов, флейта и гитара.
Они выражают свое недовольство
Политикой безумцев мира капитала.
А мимо проходит старушка в черном,
Месячная пенсия завязана в платочек.
По пути рассуждает о повышении цен,
О новом свитере для внука-меломана.
Он днем и ночью слушает "Аквариум",
Продает пластинки и старые книги,
Прячет под подушкой Жан-Поль Сартра,
Мечтает научиться играть на ситаре.
Катится автобус, словно аквариум,
Набитый живыми и скользкими рыбами.
Я гляжу на мелькающие лица,
Пытаюсь разрешить глобальные вопросы.
Пытаюсь понять парадоксы общества,
Слабо охваченного новыми идеями.
Жена выписывает журнал "Работница",
А я - газету с таблицей лотереи.
Сосед читает о встрече в Нью-Йорке -
Он работает в плановом отделе.
В газете напечатано о ядерной опасности,
Борьбе с алкоголизмом... и новыми идеями.

Есть вещи, о которых думать не надо. Именно об этих вещах я и думала сегодня целый день. С одной стороны жутко мешает заниматься делом, а с другой получаешь от этого огромное удовольствие.
А началось всё с письма Витали, в котором он предложил встретиться, выпить, "по-разговаривать и всё остальное мы же взрослые люди ты должна понимать" (орфография и пунктуация оригинала). Артемио, прочитав это, сказал глубокомысленно: "Бычками попахивает, батенька". Сказал, чтобы так и написала в ответ. Правда, он был накуренный (впервые за последний месяц) и я решила, что следовать его совету необязательно. И пока письмо Витали осталось без ответа...
А ещё вчера я ехала в трамвае и мне попался счастливый билетик. С номером 006006. Я, конечно, улыбнулась, но есть его не стала. Если кто-то считает, что зря, я могу выслать ему билетик по почте и пусть ест сам.
А из трамвая меня занесло в книжный. И автопилот, естественно, первым делом вывел меня к стопке книг Макса Фрая (привет Сергею Варову), сиротливо лежащих на полу (недоработка, Серёга!). А над книгами висел портрет автора. И вся эта композиция производила впечатление надгробия в духе концептуального искусства (или ещё в каком-то духе, простите моё невежество). Я уже даже почти задумалась о том, как должна выглядеть могила Фрая (символическая, разумеется, ведь и дураку понятно, что он не умрёт), но мои размышления прервал брат.
Брат (кивая на фотографию Макса Фрая) Это кто?
Я. Макс Фрай.
Брат. А почему он как-то на бабу похож?
Я. (усиленно сдерживая смех) А потому что он и есть баба.
И, когда я отсмеялась, вспомнились мне по этому поводу те далёкие времена (о которых я, правда, знаю лишь по рассказам других), когда истинного имени Фрая не знал практически никто, а попытки найти его фотографию увенчивались лишь нахождением изображения некоего коротко остриженного молодого африканца. А сейчас даже в нашем книжном висит его фото, хотя даже оно многим ни о чём не говорит...
Я и дальше тупею, хотя это вряд ли кому-то интересно. А ещё я слушаю какой-то не слишком напряжный для мозга и души панк, который ещё больше стимулирует процесс деградации. А так всё хорошо, прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хорошо...